НИС «Профессор Мультановский». Спасение Розетты в море Лаптевых

Жизнь на судне идет своим чередом. Мы работаем на самом длинном разрезе в море Лаптевых вдоль 126 меридиана: это одна из самых северных станций и самых глубоких станций – глубже 3 километров. Стандартная последовательность измерений – вертикальное зондирование (больше 3 километров стального троса!), пробоотбор для гидрохимического анализа (минимальный набор – три огромных корзины разных склянок, плюс парочка канистр, каждая – для своего вида анализа), две планктонные сетки разного размера (облов верхних 100 метров как самых пригодных для обитания). Для изучения бентоса здесь ещё слишком глубоко, пробы грунта будем брать на шельфе.

Каждый участник экспедиции знает свое место, схема действий отработана: 12-часовые вахты, оператор в сухой лаборатории запускает запись измерений зонда, оператор лебедки включает свой инструмент, два человека готовят Розетту и батометры на палубе, один человек прогревает гидравлику П-рамы, чтобы вывести Розетту за борт. Гидрохимики тоже в основном работают по вахтам, по одному человеку на один тип наблюдений.

Когда розетта с гидрологическим зондом и открытыми батометрами погружается на глубину, мы в реальном времени получаем измерения на экране компьютера благодаря специальному кабель-тросу. Глубины с которых требуется отобрать пробы воды (закрыть батометры) записывают в специальном файле параллельно измерениям температуры, солености и др.характеристик. Это важно, чтобы потом гидрохимики лучше понимали «какую» воду они анализировали.

На часах 19:40, идет 12-я станция рейса (108 станция 4-го этапа экспедиции ТРАНСАРКТИКА 2019), глубоководный каст (вертикальное зондирование) на три километра уже сделан, розетта вернулась на борт, темнеет. Повторно опускаем Розетту всего на 100 метров, чтобы набрать дополнительные пробы воды из верхнего слоя (здесь происходят основные гидро-био-химические транформации, поэтому воды для анализа требуется больше), и вдруг по рации раздается:

• Тормози, у нас не записываются глубины батометров! Выводим обратно! (Игорь Титов, ответственный за ночную вахту)
• Вира! 

Розетта на палубе, океанологи проверяют контакты – на первый взгляд всё нормально. Ещё раз открываем все батометры, опускаем…

• Всё, контакта с розеттой нет, выводи всё на корму!
• Принято. Вира!

Розетта стоит на корме, удивлённо ощетинившись взведенными крышками батометров. Её обступает почти весь гидрологический отряд, и начинается экстренная проверка.  Станция ещё не доделана, погода портится, впереди – очень плотный график работ.  За 10 минут выясняется, что а) в разъём зонда затекла морская вода, и он поврежден, б) сгорел предохранитель в палубном блоке Розетты (палубный блок нужен, чтобы розетта и океанологический зонд с глубины передавали информацию о себе на палубу). Связь с зондом потеряна окончательно. Ситуация критическая, начальник экспедиции решает идти на следующую точку разреза.

В следующей точке разреза мы продолжаем измерения с помощью буксируемого зонда – Underway CTD. Тем не менее, это временный выход из положения – маленький буксируемый зонд никак не поможет с отбором проб, и розетта должна быть готова уже через два с половиной часа, в новой точке разреза. Намечается мозговой штурм и инвентаризация всех запасников.

Начальники гидрологических отрядов ДВНИГМИ и ААНИИ, Игорь Николаевич Титов и Никита Куссе-Тюз видят два основных решения: перепаять разрушенный разъём зонда или заменить весь зонд на «запасной».  Решено припаять новый разъём. За 20 минут зонд перемещается с палубы в сухую лабораторию: все кабели снимаются (не забудьте запомнить их расположение, иначе позже датчики не заработают!), развинчиваются все болты и гайки, скобы, держатели, хомуты… Сам инструмент вскрывается нелегко, но в конце поддается, и Игорь Николаевич начинает перепаивать разъём для кабель-троса. Параллельно проверяются и смазываются все остальные разъёмы – коррозия не пощадит ничего. Не забывают и про сгоревший предохранитель.

Работа закончена, до станции остается меньше часа – за это время надо успеть надежно прикрепить прибор обратно к раме Розетты, подключить все датчики и проверить, есть ли сигнал с батометрами. Станция вновь будет глубоководная, и не хотелось бы увидеть потерю сигнала, спустив километр троса в бездну ночного моря. За двадцать минут до начала станции контакт вновь установлен.

– Майна! – кричит Станислав Малиновский. Розетта уходит в черноту моря Лаптевых.

Мы в напряжении приникаем к экрану монитора. Красная кривая температуры воды медленно струится на чёрном фоне: перемешанный верхний слой, термоклин, Атлантические воды… Следы Атлантики заканчиваются на 1230 м. Едем наверх. Первый батометр должен захлопнуться на глубине 1000 м. Все задерживают дыхание, щелчок мыши - рраз! Экран вспыхивает и появляется отсечка закрытого батометра! Ур-ра! Еще ближе к успеху! Томительное ожидание – и 1300 м стального троса надо теперь смотать обратно.

Вынимаем Розетту. Все батометры захлопнулись! Это победа!!!

Жизнь на судне продолжает идти своим чередом...

Репортаж ведёт сотрудник отдела океанологии ФГБУ «ААНИИ» Анастасия Тарасенко